Главврач Арзамасской районной  больницы Александр Филатов пять раз побывал в зоне СВО, где обучал наших бойцов тактической медицине, чтобы обычные солдаты подразделения могли оказать качественную доврачебную помощь и провести грамотную эвакуацию раненого, передав его в руки медиков профессионалов. Причем уезжал он на СВО добровольно, находясь в двухнедельном отпуске, и только раз - в командировку от Минздрава.

Доброволец

- Александр Петрович, почему вы  решили пойти на СВО в таком качестве?

- Первый раз поехал в апреле 2022 года  на Харьковское направление искать родного старшего брата,  который служил там как  профессиональный военный. Связи с ним не было никакой. Забрал  три  тонны гуманитарной помощи, которую собирали, как говорится,  всем миром,  и поехал  в зону СВО.  Я знал направление, где они зашли, это была Соболевка. Боевые подразделения стояли  в Валуйке. Отвез гуманитарную помощь и увидел там земляков – 96 полк оперативного назначения (Мулино) - штурмовики, разведка. Брат служил в Смоленском полку. Когда раздавал гуманитарку, то через «сарафанное радио» узнал, где он находится. Слава Богу, он жив и до сих пор воюет. Связь сейчас наладили. Собственно, с этого все и  началось.

В  первую поездку, хоть я и поехал добровольно с гуманитарной помощью, находясь в отпуске,   работал там  как врач. Вытащили тогда  с передовой 57 раненых ребят. Пришлось в поле развернуть палатку, и трое суток оказывал помощь бойцам. Тогда я  точно  понял, что нужен там.

Потом поехал в зону СВО  в июне 2022 года под Харьков в сводный отряд ПФО  - это СОБР, ОМОН и  200-й полк. Я приехал  к ним с гуманитарной помощью и также помогал. Тогда вытаскивали с поля боя 18 раненых офицеров. Оказывал первичную медицинскую помощь.  Сейчас она называется тактической медициной.  В полевых условиях главное - остановить кровотечение, обезболить и лишь потом  эвакуировать в госпиталь в Белгород.

В этот раз по дороге с нами приключилась не очень хорошая история. Я ехал на «Газели», пропустил поворот и поехал прямо навстречу ВСУ. Когда увидел желто-блакитные флаги, резко дал по  газам, развернулся и погнал в сторону. Но снаряд  таки попал в дверь авто. Хорошо, что не сработал, но машину покосило.

После второй поездки осенью  меня приглашали в Рязанское военное училище ВДВ для подготовки по тактической медицине. Ведь от потери крови и шока многие умирают, поэтому я должен  был научить  ребят, чтобы они сами могли помочь и себе, и товарищу.  Три дня там  пробыл. Сначала готовил бойцов  отряда «Витязь», потом мобилизованных, а затем молодых десантников

 Следующая поездка была в апреле 2023 года. Я работал  в составе   ВК РФ «Север», брали Бахмут. Меня изначально пригласили подготовить и  бойцов, и командиров, так как надо было заходить под Артемовск. Трое суток  круглосуточно шло обучение, отдыхать было некогда.  Готовил не только к оказанию экстренной  медицинской  помощи, но и учил,  как  надо эвакуировать, как распределять потоки – сначала  тяжелораненых, а потом только раненых  средней и легкой тяжести, чтобы прибывшая эвакуационная группа понимала, кого и куда необходимо везти в первую очередь.

Военврач и боец

- А вам тоже приходилось воевать на передовой?

- А как же. Под  Бахмутом я впервые увидел фосфорные снаряды, которыми нас накрывали. Чтобы остаться в живых, так как  фосфор все выжигает, мы разбирали крыши старых домов и обычным шифером накрывались, ждали, когда фосфорный снаряд потухнет,  и продвигались дальше  -  перебежками.

Конечно,  приходилось  и стрелять. А  иначе нельзя - тебя первого и убьют. У меня был автомат Калашникова 1961 года, эдакий раритет,  но в бою не подводил.

Следующий раз я поехал в июле 2023 года в Солидар опять к этим же ребятам. Был на передовой, эвакуировал раненых. Моего напарника убило, я остался один, по рации набрал командира – меня вытащили. Так остался в живых.

А потом была официальная командировка от Минздрава РФ. 2 августа 2023 года зашел в ДНР в третий надувной госпиталь. Потом срочно меня перекинули в ЛНР, где ситуация была более напряженной в связи с боями за Авдеевку. И уже там закончилась командировка – 10 сентября.

 Когда приехал домой,  министр дал неделю отдыха,  и после этого  я вернулся на основную работу.

- Есть ли в планах еще поездки на СВО?

- Собирался ехать в конце января на то же направление -  подготавливать бойцов, обучать тактической медицине. Но Минздрав поставил серьезные задачи – законтрактоваться на капремонт нашей  больницы на 2024 год сроком  до 1 мая. Сейчас этим занимаюсь.

- Многие, кто воевал в зоне СВО,  говорят о воинском  братстве. Что вы можете сказать по этому поводу?

- Там  многое зависит и от человека, и от командиров.  Если есть порядок, то будет  братство, если нет – ничего не будет. Есть много историй, о которых не буду рассказывать, но еще раз  повторюсь, что очень много зависит от командира. Был во многих подразделениях и видел многое. Например, в  ДК ВС РФ «Север V» реально ребята клали голову за други своя. Это так.  

-  А вам страшно  было?

- Да, конечно.  Причем умереть не страшно – секунда. На войне самое главное – выжить, любым способом.  Я видел одного командира, который метров 30 бежал без ноги, на окровавленной культе… Он даже не понимал, что ноги нет, бежал чисто  на адреналине. Когда мы его усадили, он все рассказывал, рассказывал… Я перевязал рану,  сделал  обезболивание. И лишь когда он отошел от шока, то все понял. Позже его отправили в госпиталь и затем  комиссовали.

Самое страшное на войне - когда ты, медик,  стоишь в укрытии, где-то за бугром и по рации слышишь призыв о помощи, а не можешь туда зайти, потому что земля горит, и если сорвешься, то похоронишь всех своих врачей, которые так необходимы на фронте, чтобы спасать жизни раненых.  И ты сидишь за бугром и плачешь, ты готов рвануть, но не можешь… Вот это самое страшное.

Победа будет за нами

- А какой настрой у бойцов? Сильна ли вера в победу?

 - Настрой боевой. Никто не отказывается от приказов штурмовать или помочь вытащить своих раненых -   нет такого. Все ребята верят в победу, и другого выбора просто  нет – всем надо возвращаться домой.  Я всегда говорю бойцам: не важно, инвалидом придешь или нет, самое главное - вернуться домой живым, где ждут родные и близкие.

Вера в победу колоссальная. Если ребята пошли добровольно на СВО, значит,  они пошли побеждать, а не умирать. Победа все равно будет за нами – за нами правда!  

 -  А как семья относится к вашим поездкам на СВО?

- Супруга прекрасно все понимает, Она - жена офицера. Я являюсь  гвардии лейтенантом медицинской службы. И если я не поеду, другой военврач не поедет, не поможет, то кто  поможет? Старшая дочь, ей 16 лет, плакала, когда уезжал и возвращался. Средней дочке – 9 лет, мы ей не говорили, куда я отправляюсь, чтобы не ломать психику. А младшей всего 2 года, она еще этого не понимает.  Матери тоже тяжело – два сына на войне… Когда уезжал, она всегда спрашивала: мол, чего тебе здесь не хватает? Мне всего хватает, просто  я знаю, что когда приходит новое  пополнение, ребят надо учить, подготавливать.

  Под мобилизацию медики не попали. Конечно, можно было подписать контракт на полгода и уйти на СВО, но мою работу с меня никто не снимал здесь. А потом спросят с меня, если вернусь, конечно. Но другого выхода, как возвращаться домой, у меня нет – четыре девчонки дома ждут.  Может быть, осознание этого  как раз и делает  меня  сильнее. Вера в душе огромная, что нужен я им здесь,  а не награды  и не деньги.

- А награды за СВО у вас  есть?

- У меня награды не  по линии Министерства обороны, так как я не контрактник. Есть награды от командиров подразделений. За Бахмут  - медаль «За отвагу», за Солидар  - медаль «За мужество». Есть медаль «Ветеран боевых действий», медаль от ГУВД генерала-лейтенанта Арсентьева за помощь милиции ДНР и медаль «Волонтер России».

Ирина НИКОЛАЕВА.