Есть в Арзамасском районе село Ковакса, необычное название которого местные жители толкуют так: когда сюда приехали первые переселенцы, в речке, что течет в этой местности, уж больно много было лягушек, да и квакали они очень громко, вот и назвали село Квакса, а позднее, видимо, потому что большинство жителей «окают», – Ковакса. Сказывают также, что первоначально называлось село Пеньки, издревле здесь был дремучий лес, и при его вырубке оставалось множество пней. И даже в наше время при строительстве нового дома, а точнее, копая яму под фундамент, селяне натыкаются на древесину, чаще всего дубовую.
Согласно народным приданиям, Ковакса образовалась в середине XVIII века, а вот как – рассказывают все по-разному. Одни говорят, что первыми переселенцами были православные нижегородцы. Другие – что основали село старообрядцы, бежавшие в леса после реформы Никона, не желая принимать новую веру. Третьи же утверждают, что первыми поселенцами были изгнанные из соседнего села Туманова братья Красновы, от которых якобы и пошло село и новые вероисповедания. Так или иначе, но до сих пор в Коваксе – 5 вер, приверженцы каждой из которых хоронят своих близких на отдельном кладбище. 5 религий и 5 кладбищ – не в каждом даже большом городе встретишь такое. Возможно, именно этот факт послужил поводом для «дурной славы» села.
Поговаривают, что здесь, в поселении, окруженном дремучим лесом, жило много колдунов, и что паломники, шедшие в Сафрониеву пустынь, которая находится близ Коваксы, поклониться святым мощам, обходили село стороной, предпочитая более длительный путь. Старожилы и сейчас утверждают якобы о наличии в селе нечистой силы: «С одного конца деревни идешь здоровый, а на другой придешь больной». Конечно, все это бабкины страшилки, но интересно.
А вот как уживаются между собой селяне разных вер, каков их быт, обычаи, мы в свое время узнали, поговорив с наиболее яркими представителями каждой религии.
Первая, с кем тогда довелось поговорить, к сожалению, ее уже нет в живых, – это Ефросинья Белоусова. Встретила она нас не сказать, что с большой охотой (как, впрочем, и все остальные). На наши вопросы поначалу отвечала, что уже старая, ничего не знает, не помнит, да и глуховата. Хотя, несмотря на преклонный возраст, бабушка сама управлялась с небольшим хозяйством и проводила в своем доме молебен. Все же удалось разговорить старушку. Оказалось, все она помнит, да и слышит не так уж и плохо.
Вера, которую она проповедует, – старообрядческая и называется Мушина (по фамилии предков). Молятся дома по старинным книгам, церковь не признают. Ефросинья Белоусова говорила, что самое большое зло – это еда и деньги, поэтому совсем не ела мяса и даже от государственной пенсии отказалась. Ругала молодых, что курят, пьют и бороды бреют, за это, мол, кануна (помина) им не будет. Когда мы сказали ей «спасибо», бабушка заругалась, якобы надо говорить «Бог спасет». Приверженцев этой веры на тот момент в селе оставалось не более 10 человек, и, как говорила Ефросинья Андреевна, «после нас никого не будет».
Далее наш путь лежал к дому Раисы Харитоновой, исповедующей традиционную старообрядческую веру, или «австрицкую», как называют ее в Коваксе. Раиса Климентьева тогда была еще достаточно молода, поэтому рассказывала со слов родителей.
– Мама говорила, что первоначально была одна вера – новая православная, и пришла она из Н. Новгорода, лишь потом переселенцы привезли старообрядчество, а три разновидности его взялись непонятно откуда, очевидно, сами селяне их придумали. И это деление началось только после Великой Отечественной войны. Ранее было только две веры, и у каждой – своя церковь, но после революции 1917 года храмы разрушили. Сейчас все смешалось, молодежь переходит из одной веры в другую, и в основном в новую православную. Это раньше все было строго – женились только на своих и хоронили только на своем кладбище.
Следующий человек, с которым нам удалось тогда встретиться, – Анна Ивановна Птицына. Ее веру так в селе и называли – «Птицына». Или «беспоповщина», так как молятся без попа и не признают церковь.
– Еще старики говорили, – рассказывала Анна Ивановна, – чтоб в церковь не ходили и даже перед смертью помолитесь, а в церковь отпевать не носите.
Собирались по праздникам в ее доме 5–10 старушек «часы править» (обедня), а по будням каждая молилась у себя по лестовке, читая старинные книги. А вот с книгами и иконами беда – приезжающие горожане частенько, обманув старушек, вывозили эти бесценные памятники. Все меньше и меньше народа ходит молиться к Птицыной, вера отмирает, как говорила она сама.
Закончился наш вояж у Марии Ксенофонтовны Красниковой. Ее вера называется «Перекрещина», то есть всех, кто попадал к ним в родню, перекрещивали в свою веру. Когда-то у них была своя церковь-молельня, но после революции ее разрушили. Потом молебен проводили на дому по книгам. Вера очень строгая. Говорят, что у каждого своя посуда и различные принадлежности, а раньше даже иконы закрывали. Со слов своего деда, Мария Красникова рассказывала:
– Когда-то мы были православные, но батюшка посоветовал перейти в эту веру, так как она истинная.
Среди приверженцев «Перекрещины» ходило такое предание: якобы когда перекрещивали одного старца в речке, с небес опустилось горящее паникадило и упало в воду.
На наш вопрос, как уживаются с соседями других вер, Мария Ксенофонтовна отвечала:
– Ладим, разговариваем, но на поминки не ходим, нельзя, иначе придется 1000 земных поклонов класть, а если только поглядеть на покойника, то 20 поклонов – таков закон.
Рассказывала она и об особенностях веры:
– У нас во время молебна крестятся все враз, причем персты кладут на плечо, а не рядом. Да и хороним немного по-другому: сначала кадим гроб, затем кладем в могилу угли из кадила, а когда опустят гроб, три раза бросаем землю. Есть различия и в иконах, и в нательных крестиках. Самим их делать стало трудновато, заказываем в Москву, там своя церковь есть.
В ту далекую поездку после общения с селянами сложилось впечатление, что, хоть и говорили, будто ладят друг с другом, живут дружно, каждый из них тянет одеяло на свою сторону и в душе считает свою веру первоначальной и истинной. И даже муж с женой, прожившие всю жизнь вместе, завещают похоронить каждого на своем кладбище.
Нельзя было также не заметить, что приверженцы разных вер говорят на разных диалектах. Так, православные новой и старой традиционных вер «окают», остальные «цокают».
Вывод напрашивался сам собой: предками коваксинцев могли быть как нижегородцы, так и жители Туманова. Но эту пока загадку должны разгадать краеведы. И жаль, что историей такого необычного села до сих пор вплотную никто не занимается.
Ирина НИКОЛАЕВА.
ЗАО "РИА" Арзамас" г. Арзамас, ул. Севастопольская д. 42
arzved@mail.ru