215 лет назад арзамасцу Александру Васильевичу Ступину за выдающиеся успехи было присвоено звание академика. В историю он вошел как просветитель и основатель первой провинциальной школы живописи. И вклад Ступинской школы трудно переоценить. Из ее стен вышла целая плеяда замечательных мастеров. А по примеру Ступина такие же школы начали открываться в других провинциальных городах России.
В семье мещан Ступиных Александр был приемным ребенком. Его воспитанием занималась любящая мать Анисья Степановна, отец же ушел в рекруты. До 1793 года солдатская служба была пожизненной, и своего названого отца Александр Васильевич больше никогда не видел.
Как и все дети своего времени, Александр учился читать по Часослову и Псалтири. Грамота ему давалась легко. А свои первые деньги мальчик заработал, переписывая молитвы и выполняя обязанности служки в храме. С 11 лет он с охотой обучался иконописи.
Уже тогда проявлялась в нем практичность: деньги он тратил на обувь или одежду, а первой книгой, которую он приобрел, было «Наставление о личных обязанностях каждого христианина» святителя Тихона Задонского. Когда он поступит в Академию художеств, то убедит своего учителя принять его за половину обычной платы, так как средства его были ограничены, а желание заниматься живописью - огромным. Те небольшие деньги, которыми он располагал, тратились на краски, холсты, книги, скульптуры, при этом питался студент «хлебом да невской водой».
Впоследствии в своей школе он организует галерею и библиотеку в 2,5 тысячи экземпляров книг. Свою мечту - частную школу живописи - Ступин осуществит в достаточно молодом возрасте - в 26 лет, по возвращении из Петербурга в Арзамас. Под классы будут переделаны конюшня и каретный сарай его дома.
Ступинская школа - первое подобное учебное заведение в Российской империи. Большинство из воспитанников Александра Васильевича были выходцами из крестьян. Многие по его ходатайству получили свободу. Немаловажным был и тот факт, что, взимая плату за учебу, Ступин давал своим ученикам возможность попробовать себя в практической работе. Воспитанники его школы участвовали в росписях храмов и иконостасов, выполняли и другие заказы, а вырученные средства шли на содержание учебного заведения.
За свою жизнь Александр Ступин и его ученики изготовили 137 иконостасов и написали почти 3000 образов, расписали 10 церквей, в том числе нижегородский Спасский Староярмарочный собор. Количество живописных работ самого мастера, дошедших до нашего времени, увы, невелико.
Зато мастер прославился своими учениками. И в этом ряду, прежде всего, конечно же, стоит имя Василия Григорьевича Перова, автора картин «Тройка» и «Охотники на привале».
Василий Григорьевич Перов был незаконнорожденным сыном губернского прокурора барона Георгия (Григория) Карловича Криденера и Тобольской мещанки Акулины Ивановой. Родители Василия Григорьевича обвенчались уже после его появления на свет, и по существовавшим в те времена правилам Криденер не смог дать ни фамилию, ни титул сыну. Ребенок был приписан к мещанскому сословию и получил фамилию крестного – Васильев. Во время пребывания его родителей в Самарской губернии, в деревне Кольцовке, он начал учиться грамоте, показал хорошие успехи в чистописании и рисовании, за что и получил, по преданию, от обучавшего его дьячка прозвище «Перов», ко торое и стал носить вместо своей фамилии Васильев.
С 1842 года семья его переехала в Арзамасский уезд Нижегородской губернии, в Саблуково – имение помещика Яковлева, у которого его отец стал работать в качестве управляющего. Здесь Перов впервые увидел работу живописца, который был приглашен из Арзамаса приписать на портрете отца собаку. После отъезда живописца Перов начал рисовать, подражая ему, стремясь сделать портрет с кого-нибудь. Результаты были неудачные, но это обстоятельство не отталкивало молодого художника от про должения своих опытов. В десять лет он был отдан в Арзамасское уездное училище и жил у учителя Фаворского. По окончании этой школы, по совету арзамасского купца М. Г. Безобразова, Василия решили отдать в обучение к А. В. Сту пину. М. Г. Безобразов выделялся из местного купечества своим умом и образованием, обладал порядочной библиотекой, книгами из которой охотно снабжал Перова, очень его полюбившего. Этот же Безобразов постоянно поощрял занятия мальчика рисованием.
Мать долго не соглашалась на то, чтобы отдать сына в школу живописи, предпочитая, чтобы тот поступил в Нижегородскую гимназию, так как А. В. Ступин, очень строго относясь к художественным занятиям своих учеников, не обращал никакого внимания на их нравственность, и о них в Арзамасе шла молва, как о пьяницах. Но упорные настояния самого мальчика и М. Г. Безобразова победили ее, и в 1846 году Перов поступил в школу Ступина, но на особых условиях: он должен был только два раза в неделю ездить туда, жил же в деревне у отца. Так продолжалось три месяца, потому что опасения матери начали оправдываться: товарищи завели однажды Перова на именины к одной портнихе, он вернулся оттуда навеселе, и мать поспешила взять его из школы.
Но ненадолго: вскоре Криденер лишился места управляющего и со всей семьей переселился в Арзамас, сняв квартиру как раз напротив школы Ступина. Теперь уже занятия сына стали ежедневными. Ступин часто бывал в гостях у Криденер и нередко говаривал матери: «Ты, матушка, не беспокойся, Васенька не пропадет – у него талант, из него выйдет художник; это я тебе говорю».
«Хотя юному Василию, – рассказывает его биограф, – страстно хотелось писать масляными красками, но на все его просьбы Ступин отвечал одно: «Нет, батюшка, рисуй-ка карандашом, будь потверже в карандаше, а там начнешь и красками». Между тем рисунками его Ступин был очень доволен. Поэтому один из учеников, некто Ивановский, стал уговаривать Василия писать красками потихоньку от Ступина и советовал ему написать копию с картины Брюллова «Старик», бывшей в их школе. Сказано – сделано. Натянули холст на подрамник, и началась работа тайком. Однако как-то Ступин увидел работу Перова и вместо выговора похвалил мальчика, сказав ему: «Хорошо, брат, хорошо! Ты теперь пиши красками, пора уже». «Перов прибежал домой, не помня себя от радости, что похвалили его первую работу масляными красками».
Через год, в 1849 году, барон Г. К. Криденер опять получил место управляющего имением у директора Московского Опекунского Совета Михайлова в деревне Пиявочное, куда и переехал с семейством, а Перов поселился у Ступина. При отъезде мать взяла с него слово, что он не будет увлекаться дурным примером своих товарищей. Но это не могло не отразиться на его отношениях с ними и окончилось полной ссорой, в которой Перов, выведенный из терпения одним из старших учеников, за обедом запустил в него тарелкой с горячей кашей. Тот пожаловался Ступину, а Александр Васильевич, требовавший, чтобы младшие относились к старшим с уважением, обвинил во всем Перова. Тогда Василий собрал немедленно свои пожитки, оставил школу и к вечеру пришел к своим. Семья вполне одобрила его поступок, и он остался в деревне, продолжая там работать с тех оригиналов, которые ему тайком доставляли товарищи...
Хотя Василий Григорьевич Перов и не окончил Ступинскую школу, безусловно, азы мастерства художник получил именно в ней. Ну, а воспоминая об Арзамасе он, по одной из версий, воплотил в своей знаменитой «Тройке» в 1866 году. Это полотно, также известное под названием «Ученики мастеровые везут воду», является самым эмоциональным произведением Перова. На нем художник изобразил троих измученных детей, которые на себе тянут тяжелую бочку с водой пронзительно холодным зимним вечером. А место, где это происходит, как предполагают, не что иное как Николкина горка, или Никольский спуск рядом с Николаевским женским монастырем в Арзамасе.
Невозможно не упомянуть и еще об одном «ступинце» — зодчем Воскресенского собора Михаиле Петровиче Коринфском. Он, как и Александр Васильевич Ступин, принадлежал к мещанскому сословию. Его настоящая фамилия - Варенцов. Отец был резчиком иконостасов, потому церковное искусство было близко ему с детства.
Образование Михаил Петрович получил в Петербургской академии художеств. Профессорам он представит свой первый большой проект - здание Арзамасского кафедрального собора, за который получит серебряную медаль в 1810 году. Существует легенда, что сам император распорядился изменить фамилию архитектора Варенцова на Коринфского, в честь одного из классических архитектурных ордеров Древней Греции.
С 1813 по 1823 годы архитектор проектировал и строил различные здания и сооружения в Нижегородской, Пензенской и Симбирской губерниях. С 1823 по 1832 годы служил в должности губернского секретаря в Симбирском Дворянском собрании. За проект симбирского собора Коринфский был удостоен звания академика Академии художеств. Свой вклад он внес и в архитектурный облик Казани, где в первую очередь трудился над зданиями комплекса Казанского университета: обсерватории, клиники, анатомического театра. В Казани Михаил Петрович прожил до конца своих дней и похоронен здесь на одном из кладбищ вместе со своей супругой.
Но вернемся к арзамасскому Воскресенскому собору. Расписывали храм ученики Ступина Осип Серебряков и его сын Александр, причем, по выражению Н.М. Щеголькова, «за изумительно дешевую цену - около 2000 р. серебром».
«Но расписали так, что и строгие критики не могли его упрекнуть. Ныне за такую работу нужно заплатить не менее 20 000 р. Собор расписан «альфреско», по сырой штукатурке тушью. Красками писаны только «Триипостасное Божество» в главном куполе и «Распятие» на горном месте. Поэтому отсутствие пестроты придает всей внутренности храма величественный вид громадного целого. Обширные размеры здания дали мастерам возможность развернуть всю силу своего таланта. Все картины на сводах и на стенах храма изображают земную жизнь Господа Иисуса Христа. Оригиналами для картин служили произведения знаменитых западноевропейских художников. Влияние Ступинской школы видно во всем. Поэтому все картины носят характер итальянской живописи. Византийского тут нет ничего, но при всем этом нет ни единой черты, оскорбительной для Православия, что следует поставить господам Серебряковым в большую заслугу. И недаром, по справедливости, арзамасцы всегда восхищались и дорожили живописью собора», - писал краевед.
Осип Семенович Серебряков является также автором самого известного портрета батюшки Серафима Саровского, написанного с «натуры» за пять лет до кончины старца, т.е. в 1828 году. Впоследствии этот портрет лег в основу иконографического изображения преподобного.
В летописи Серафимо-Дивееского монастыря отмечено, что «преподобный Серафим на портрете Серебрякова изображен «в мантии, епитрахили и поручах, как он приступал к причастию Святых Таин. По этому портрету видно, что лета и иноческие подвиги имели влияние на внешний вид старца. Здесь лицо представлено бледным, удрученным от трудов; волосы и на голове, и на бороде густые, но не длинные и все седые. Правая рука положена на епитрахили у груди».
Расписав Воскресенский собор, Осип Серебряков, ушел в Саровскую пустынь, где в 40-х годах XIX века был пострижен в монахи с именем Иосиф. «В 1845 году расписывал с детьми своими церковь Живоносного Источника в куполе, а большие картины писал сын его Александр», - говорится в дошедших до наших дней келейных записках. Также известно, что рясофорный монах Иосиф (Осип) Серебряков скончался в 80-летнем возрасте в 1862 году.
Иконы Спасителя и Богоматери, восседающих на тронах в белых одеждах, украшающие алтарные врата главного престола Воскресенского собора, выполнил тоже «ступинец», профессор живописи Николай Михайлович Алексеев, в свое время принимавший участие в росписи Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге. Искусствоведы считают эти иконы самыми ценными во всем соборе.
Николай Алексеев родился в 1813 году в селе Никольском Пензенской губернии в купеческой семье. Свое художественное образование он начал в школе Ступина, откуда поступил в Императорскую Академию художеств, где и получил звание художника.
Вернувшись в Арзамас, Алексеев сделался помощником Ступина по школе и женился на его дочери. В 1839 году за исполнение задания Академии - «произвести в естественную величину группу из четырех или пяти поколенных фигур, изображающих академика Ступина, окруженного учениками и рассматривающего работы одного из них» - Алексеев получил звание академика. При школе Ступина Алексеев завел натурный класс, сам учил в нем писать с натуры и рисовать «с гипсов» и преподавал, кроме того, историю.
В то же время он писал на заказ много портретов, выполняя их очень колоритно, а также и другие произведения, как, например, иконостас в Нижегородском ярмарочном соборе, иконостас в Пензенском соборе, иконостас и стенопись в церкви Святого Духа в Арзамасе…
После пожара в доме Ступина, причиной которого стал поджог «злонамеренных людей», потеряв жену, Алексеев переехал в Санкт-Петербург. Определившись в комиссию по постройке Исаакиевского собора, Алексеев написал картины в аттике и на стенах: «Переход израильтян через Чермное море», «Поражение первородных в Египте», «Хождение по водам Христа», «Брак в Кане Галилейской», «Исцеление десяти прокаженных», «Исцеление слепого», «Покаяние грешницы» и «Исцеление расслабленного».
По оценке писателя и историка П. Н. Петрова, «композиции Алексеева производят хорошее впечатление удачным расположением групп и силой светотени. Искусство группировать фигуры, особенно в портретах, составляло характерное отличие художника, сообщавшего много живости и движения изображаемым лицам. Поэтому Алексеев считался в брюлловское время одним из лучших портретистов».
Умер Николай Михайлович Алексеев 30 мая (11 июня) 1880 года в Ярославле.
Николай ЖИДКОВ.
ЗАО "РИА" Арзамас" г. Арзамас, ул. Севастопольская д. 42
arzved@mail.ru